Луи Армстронг и звезда Давида

Трущобы Нового Орлеана

Если бы кто-то сказал шестнадцатилетней Мэри, матери новорожденного Луи Армстронга, что ее сын станет легендарным музыкантом, одним из самых знаменитых в мире, снимется в 50 фильмах, получит от Госдепартамента США титул «Посол джаза» и вообще – станет богатым человеком, она бы плюнула этому человеку в лицо. А нечего издеваться над девушкой!

Жизнь в трущобах Нового Орлеана была тяжелой. Папаша Луи исчез сразу после рождения сына. Мэри изо всех сил старалась выжить и прокормить детей: стирала белье, искала еду в мусорных баках, работала в кварталах красных фонарей. Иногда бабушка брала Луишку к себе – старушка еще помнила рабство; но потом отдавала матери.

В шесть лет Луи был уже вполне самостоятельным и шустрым молодым человеком. Однажды его сосед, старьевщик, спросил: «Парень, хочешь заработать пару центов? Помоги мне разобрать вот это тряпье». Карнофски, старьевщик и сосед Луи, нравился ему. Взгляды у него всегда были строгими, но доброта в них была видна. Луи знал о Карнофски только то, что тот из России, бежал от погромов. Луи важно ответил, что зарабатывает свои «пару центов» музыкой: он и еще три мальчика поют на улицах старого города. Но соседу — ладно уж – не откажет.

Колыбельные из России

Сосед продолжал предлагать мальчику работу, всегда рассчитываясь с ним за нее. Карнофски заметил, что Луи плохо питается, и придумывает способ его подкормить. Луи привык в этом доме, стал чаще оставаться там на ночь. Когда он спал, мадам Карнофски пела ему еврейские и русские колыбельные. Он быстро их выучил наизусть и подпевал, радуя приемную мать своим музыкальным талантом.

Карнофски любил мальчика. Луи впервые столкнулся с любовью и сразу понял, что ничего лучше не бывает. Став третьим сыном, чернокожим младшим любимчиком, у него появился старший брат Алекс – с которым гоняли по улицам, покупали старьё. И брат Морис – с ним развозили уголь. Семья была дружной: все относились друг к другу с уважением и теплом, заботились о каждом – это помогало достойно жить в враждебном мире.

В семь лет я отлично видел, с каким презрением белые обращались с этой семьей. Даже к чёрным люди относились получше. Из всего этого мы не извлекли никаких уроков, — писал Армстронг.

Реальная жизнь

Луи радовался всему: отремонтированному домику Карнофски, его уюту. Еда ему нравилась вкусной. Приятным было то, что одежда всегда была чистой, а каждая дырочка заштопана. Особенно он ценил тот факт, что с утра до вечера все работали: это казалось главным. Если всё время трудиться, то и до чего-нибудь доберёшься — музыкант всю жизнь руководствовался таким убеждением, и без него он никогда не стал бы тем, кем стал.

Он рассказывал, что именно у приемных родителей научился жить настоящей жизнью. Именно Карнофски подарили ему первую трубу – подержанную, недорогую. С этого инструмента и начался его путь к славе. Много лет спустя Луи напишет книгу о своих приемных родителях. В память о них он никогда не будет снимать с шеи звезду Давида.