Фрида Кало: отношения и судьба.
Встреча со смертью номер один
Магдалена Кармен Фрида Кало привыкла бороться с детства – хотя при рождении ничто не предвещало трудной жизни. Её мать была мексиканкой преимущественно индейских корней, отец же был немцем по происхождению и имел хлебную профессию фотографа. Именно потому о детстве Фриды, родившейся в начале двадцатого века, сохранилось множество фотографий. Вильгельм Кало любил фотографировать и свою дочь Фриду (как и остальных пятерых детей).
Из обеспеченной семьи вырос Вильгельм, но Фрида, смущаясь этим, позднее заявляла, что он бежавший в Мексику еврей. В юности Фриды евреи были в основном беженцами от Гитлера, поскольку Фрида родилась в 1907 году, а Гитлер пришёл к власти в 1933 году. Вообще, Фрида всегда склонна была к небольшим корректировкам действительности – скорее из эстетических соображений, чем по каким-либо другим причинам. Так, с возрастом она утверждала, что родилась в 1910 году – всё из-за того, что в Мексике в том году была революция.
Всю жизнь Фрида хранила горячую любовь ко всему по-настоящему мексиканскому: культуре, рожденной из сплава католицизма, древних традиций, яркой природы и постоянного чувства фаталистичности и жизнелюбия. Её наряды будут трудно отличить от праздничных крестьянских, а в её картинах будет ощущаться близость смерти. Впервые лицом к лицу со смертью Фрида столкнулась в шесть лет.
Она переболела полиомиелитом, ей повезло. Болезнь могла убить, как убила многих других детей, или оставить без движения. Но изуродовала только ногу, которая оставалась короче и тоньше другой. Дети дразнили «колченогой», Фрида ненавидела платья, предпочитала брюки, скрывающие усохшую ногу.
Вильгельм Кало мечтал о том, что его дочь, умная и быстро обучающаяся, станет врачом. В то время как другие девушки с трудом добивались права на учёбу, Фриду всегда поощрял отец. В пятнадцать лет она поступила в одну из лучших школ Мексики для подготовки к институту. В этой школе было только тридцать пять девушек – все остальные были парнями.
Фрида Кало создала там свой закрытый круг поклонников. Впервые она увидела Диего Риверу, художника уже зрелого возраста, который расписывал стены школы. Фриде показался он ужасно смешным – толстым, некрасивым. Она потерла мылом ступени его лестницы, чтобы посмотреть, как он упадет.
Встреча со смертью номер два
Фриде исполнилось восемнадцать, и она просто ехала в автобусе, даже не прикидывая дразнить смерть. Была молода, популярна, чертовски хороша собой и только начинала жить. Может быть, думала о любви – в том возрасте она уже знала её. Может быть, о славе – ей всегда хотелось славы. Ехала в автобусе, а в автобус, как оказалось, ехал трамвай.
Металлическая палка прошла через живот Фриды, выйдя в паху, повредив по пути матку. Позвоночник сломался в трёх местах. Сухая нога была раздроблена на протяжении всей длины. Фрида потеряла много крови, испытав боль, которую не каждый может переносить. Никто не удивился бы, если бы Фрида Кало умерла. Три недели смерть смотрела Фриде в лицо и ушла. Возможно, потому что три недели её держал за руку отец.
Жизнь для Фриды закончилась в восемнадцать лет. Ей предстояло долго лежать в гипсовом корсете, который мешал дышать. Чтобы пережить боль и беспомощность, Фрида начала рисовать. Отец установил над кроватью подрамник. Ни он, ни она не думали ещё о том, что она станет художницей. Ей просто нужно было удержаться от безумия.
Она появлялась в институте то в мужском костюме, то в мексиканских платьях – оба варианта были одинаково экстравагантными. Она была готова начать жизнь заново: любить, удивлять, восхищать и быть популярной. Кстати, она научилась танцевать модный танец танго на своей укороченной, сломанной в десяти местах ноге. Танго было хорошим танцем, чтобы радоваться любви и смеяться над смертью. Она не знала, что очень скоро снова встретится с ней, и не раз. И проиграет быстрее, чем думает.
Открытый брак
Диего Ривера был для Фриды Кало вторым трамваем.
Он изменил её жизнь. Как она не стала бы знаменитой художницей без трамвая, так и без Диего не достигла бы славы. Когда они поженились, ей было двадцать два года, ему – сорок три. Она была его третьей женой. Он был скорее её поклонником. Это не мешало ему оказывать своё внимание и другим женщинам. Диего изменял жене, она плакала, вытирала слёзы и тоже изменяла. Всю их совместную жизнь она писала картины, словно одержимая.
В Мехико формировался новый Париж – кружок вольнодумцев из Германии, США и позже из всех уголков Европы после начала Второй мировой войны. Фрида с мужем вернулась из Нью-Йорка, и ей наверняка казалось, что вся тусовка переместилась вместе с нею. Кафе Мехико становилось шумными и политизированными вечерами. Мужчины и женщины с горячей кровью обсуждали искусство, любовь, мораль и общество. Возраст здесь не являлся преградой.
Фрида блистала на этих вечерах: сигарета в руке, бокал вина, необычайно прямое положение тела, словно царица или скульптура богини, в своих невероятных нарядах. Немало людей не подозревали, что сесть иначе она просто не могла – по крайней мере, без последствий. Она танцевала танго и целовалась. Громко ссорилась с мужем и крутила романы – и с мужчинами с горячей кровью, и с женщинами.
Диего Ривера предоставил политическое убежище Льву Троцкому, так как сам был коммунистом. Троцкий вместе с женой, бывшей комиссаркой Натальей Седовой, поселился в доме Риверы и Кало, превратив его в нечто похожее на коммуну. Фрида не смогла проигнорировать самого известного теперь коммуниста Мексики. Лев и Фрида стали любовниками. Наталья сердилась (как и Фрида при очередной измене Диего), и Троцкий с Седовой в конце концов уехали. Вскоре после переезда Троцкого его убили.
Роман с Львом обсуждается больше всего, но гораздо больше внимания получает фотограф Николас Мюррей – ведь он был рядом с Фридой много лет, практически как её второй муж. Встретились они, конечно, в Нью-Йорке, когда та была замужем. Это не помешало ни ему, ни ей. Когда Фрида уехала в Мексику, Мюррей последовал за ней. Фрида бесконечно рисовала себя – Николас бесконечно фотографировал Фриду. Все эти знаменитые цветные фотографии, словно дополняющие картины Кало, это работа Мюррея.
В эту любовь на троих врывались не только мужчины, вроде Троцкого, но и женщины, притом знаменитые. Самой знаменитой была Джозефина Бейкер. Сблизились они в тридцать девятом году, когда обе были на пике славы. Фрида создавала множество портретов Фриды (что в эпоху моды на психоанализ никто не считал странным). Джозефина была чернокожей танцовщицей, перед которой закрыли двери лучшие театры Европы – из-за того, что выступала она полуголой, демонстрируя своё идеально тренированное мускулистое тело.
Другой известной возлюбленной Фриды была Чавела Варгас, костариканка-лесбиянка, перенесшая полиомиелит. В четырнадцать лет она приехала покорять Мексику, сбежав из дома. Чавела стремилась покорить Мексику, и, если считать Кало воплощением этой страны, то достигла успеха. Но не надолго. Только двое смогли завоевать сердце Кало на длительный срок, и оба были мужчинами – возможно, к сожалению Варгас. С Фридой ее многое связывало…
Третья смерть. Четвёртая смерть.
Смерть будто решила поиграть с Фридой, как ацтеки играли в ритуалы перед жертвоприношениями. Фрида забеременела, но потеряла ребёнка и едва не погибла. Её разрушенная нога начала гнить. Ногу ампутировали вовремя. Фрида получила расписной протез. «С чем ещё придёшь ко мне, смерть?» – могла бы спрашивать она каждое утро.
Рассказывают, на появление ребёнка Кало решилась из-за Ривера. Тот категорически не желал детей. Фрида собиралась разорвать свои необычные, зависимые отношения – Ривера тогда бы забыл о ней сам. Говорят, мексиканские юбки она начала носить не по причине травмы и не из-за национального чувства, а потому что Ривере не нравились женщины в кожаных куртках и брюках. Говорят, постоянно уступала ему во всём. Но её жизнь всё же не вращалась вокруг Риверы.
Фрида изображала боль, и лик боли был похож на лицо Фриды. Она создавала картины, поглощая обезболивающие до изнеможения, до тумана в сознании, а иногда добавляя алкоголь. Завершив одну работу, Фрида начинала другую. Она была предназначена для славы, любви и праздников, но рисовала боль, боль и боль.
Однажды, устав лежать в постели с красками, Кало попросила мужа отвезти её на демонстрацию, организованную коммунистами. Там она заболела воспалением лёгких. От болезни Фрида умерла. Это было так похоже на неё, что можно было на мгновение подумать, будто она это инсценировала.
