Дневники русских женщин о любви, искусстве и жизни.

Софья Андреевна Толстая, урождённая Берс, жила с 1844 по 1919 год.

В 1862 году тридцать четырёхлетний Лев Николаевич Толстой женился на восемнадцатилетней Софье Берс. Ее семья была менее аристократической, чем его собственная — мать была дочерью купца, отец — врачом. Для обоих это был первый и единственный брак. На момент свадьбы Толстой уже был известным писателем, хотя настоящая всемирная слава пришла к нему позже. Из дневников Софьи Андреевны, писем и книг Толстого, которые она переписывала и редактировала, видно, что это был брак, который сейчас назвали бы абьюзивным. Например, муж настаивал на грудном вскармливании детей, и Софья Андреевна делала это несмотря на мастопатию — 11 из 13! Пятеро из них умерли в детстве — в том числе потому что граф считал приглашение врача в Ясную Поляну излишним и вредным.

Дети взрослых Толстых, испытывая влияние отца, относились к матери неоднозначноВ предисловии к изданию поздних томов дневников Софьи Андреевны ее сын Сергей писал: «Я далек от мысли утверждать, что убеждение матери в том, что отец должен был отдавать свой гонорар семье, было лишь следствием болезни <...>. У нее эта забота проявлялась в болезненных формах — в истерических сценах, угрозах самоубийством. <...> Отношения моей матери к музыке и С. И. Танееву особенно подчеркивают ее ненормальность». Лучше судить о душевном состоянии Софьи Андреевны, исходя из её дневников, а не по тенденциозным утверждениям окружающих.

8 октября 1862 года

Из-за брака мне пришлось отвергнуть все свои прошлые мечты, но сделать это я не могу. Его прошлое настолько плохое, что, похоже, я никогда с ним не примирюсь. Разве Когда появятся другие цели в жизни, дети, которых я так желаю себе, чтобы у меня было целое будущее, чтобы я в них видела эту чистоту без прошлого, без всего неприятного, без того, что сейчас горько видеть в муже. — Вся жизнь полна разных чувств – хороших и плохих, которые больше не могут быть моими. Так же, как его молодость, которая ушла куда-то неизвестно на кого или на что, уже не будет принадлежать мне. И он ещё не понимает того, что я ему отдаю всё самое светлое в себе, то, что не потрачено, что никогда не принадлежало ему кроме детства. Но и детство было его. Самые лучшие воспоминания. — Первое дитячее чувство ко мне было уничтожено, и за это я не виновата.

29 ноября 1897 года

Вчера получен был от мужа долгий, добрый и мудрый записник. Прилагаю великое усилие, чтобы постичь его содержание; но от него веяло таким старческим холодомТо, что мне стало грустно. Часто забываю, что ему скоро семьдесят лет, и несоразмерность наших возрастов и степени спокойствия. На тот грех моя наружная и внутренняя моложавость еще больше мне мешает. Для Л. Н. теперь дор… оже всего спокойствиеЯ ожидаю от него сильного желания приехать, увидеть меня и начать жизнь вместе. Два этих дня я сильно тосковала по нему и очень желала его видеть. Но опять я перенесла это — что-то закрепилось. кнулось в сердце и закрылось…

Мария Константиновна Башкирцева (1858/1860 — 1884)

Главным талантом Марии Башкирцевой, молодой женщины, мечтавшей о признании и славе художницы и писательницы, было само тщеславие: очевидно, именно оно побудило ее писать (к слову, по-французски) дневник — одновременно. откровенный и кокетливыйОна написала к нему предисловие: «Если я и не проживу достаточно, чтобы быть знаменитой, дневник этот все-таки заинтересует натуралистов: это всегда интересно — жизнь женщины, записанная изо дня в день, без всякой рисовки, как будто бы никто в мире не должен был читать написанного, и в то же время со страстным желанием, чтобы оно было прочитано». Башкирцева рано начала карьеру живописца: в 1877 году переехала в Париж для учебы в Академии Жюлиана, и менее чем через год ее работы показывали на Салоне, на конкурсе ученических работ. Картины Марии удостоились золотой медали. К несчастью, к тому моменту девушка уже страдала от туберкулеза. Она умерла, когда ей было около 25 лет (данные о годе рождения разнятся — 1858 или 1860), не реализовав мечты о славе, богатстве и любви.

1 мая 1884 года

Быть рядом с мужем – это счастье для меня, ведь я стремилась бы поддерживать его расположение, как делала вначале наших отношений. , почему это мужчина и женщина — пока они еще не женаты— Влюблённые могут бесконечно восхищаться друг другом и стремиться понравиться, но после брака теряют к этому интерес.

Почему считают, что с словом «брак» всё проходит и остаётся? ается холодная, скучная дружба. Без нужды обесценивать идею брака, воображая супругу в платочке, в пальто, с кольд-кремом С назойливым запросом у мужа на средства для косметики.

<…>Непонятно мне, как возможно относиться к супругу, как к домашнему животному, а до брака стремиться понравиться тому же человеку. Почему бы не оставаться по отношению к мужу столь же обаятельной и не обращаться с ним так же, как с незнакомцем, которого вам нравится, при условии, что незнакомцу нельзя позволить ничего лишнего? Разве дело в том, что можно любить друг друга открыто, потому что это не осуждается, и потому что брак благословляет Бог? Или разве люди находят удовольствие только в том, что запрещено?

Зинаида Николаевна Гиппиус (1869 — 1945)

Зинаида Гиппиус, поэтесса, писательница, драматург и литературный критик, вместе со своим мужем Дмитрием Мережковским являлась центром притяжения кружка русских символистов и считалась одним из идеологов этого направления. Современники больше знали её благодаря скандальной для начала XX века манере: появления в мужской одежде, демонстративного курения и написания о себе в мужском роде.

Дневники писательницы, веденные с начала Первой мировой войны (Синюю книгу, Черную книжку и Серый блокнот), можно считать попыткой объяснить самому себе самые тяжёлые и драматичные эпизоды российской и европейской истории первой половины XX века. Гиппиус и Мережковский были в ужасе от русской революции и большевиков и не слишком благополучно жили в эмиграции. Муж Зинаиды Николаевны серьёзно испортил себе репутацию покровительством, оказываемым ему Муссолини, и выступлением по германскому радио после нападения Гитлера на СССР. Мережковский не дожил до победы над нацизмом, а Гиппиус посвятила последние годы своей жизни воспоминаниям о муже.

1 августа 1914 года

Что писать? Можно ли? Ничего нет, кроме одного — война!

Не японки, не турки, а наша с вами общая история. Написать о ней мне страшно. Это всёобщее наследие. Стоит ли записывать эту историю простым языком?

Да и я, как всякий современник — не могу ни в чем разобраться, ничего не понимаю, ошеломление.

Осталось одно, если писать — простота.

Кажется, что все разыгралось в несколько дней. Но, коВозможно, но нет. Не желали верить, поэтому и не поверили. Если б глаза не закрывали…

27 октября 1917 года

Расскажи, как происходило захват министерств? ут тоже много любопытного, но — после), их вывели, около 30 человек, без шапок, без верхней одежды, в темноту, солдатская чернь их едва не растерзала. Отстояли. Повели по грязи, пешком.<…>

Вернусь ненадолго к Зимнему Дворцу. Огнём обстреливают. был из тяжелых орудий, но не с «Авроры»Она утверждала, что стреляла холостыми выстрелами, как сигналом, поскольку, по ее словам, если бы не холостые, то Дворец превратился бы в руины. Юнкеры и женщины оборонялись от нападающих солдатских банд, как могли (и перебили их), пока министры не решили остановить это кровопролитие. И все же мятежники проникли уже внутрь по предательству.

Когда разразились «революционные» (фу, фу!) волны… ска, Кексгольмский полк и еще какие-то, — они прямо принялись за грабеж и разрушение, ломали, били кладовые, вытаскивали серебро; чего не могли унести — то уничтожали: даТорговали дорогим фарфором, резали ковровые изделия, повредили портрет Серова и пришли к виновому погребу.

Нет, слишком стыдно писать…

Но надо все знать: женский батальон, израненный затаНапали на Павловские казармы и всех женщин подвергли сексуальному насилию.

Елизавета Александровна Дьяконова (1874 — 1902)

Жизнь Лизы Дьяконовой, талантливой девушки из семьи купеческого сословия, служит примером борьбы женщин с неравенством в обществе. Она закончила гимназию с серебряной медалью, но родители возражали против продолжения образования. После достижения совершеннолетия Лиза поступила на юридический факультет Бестужевских женских курсов. Однако курсы не выдавали дипломов, и Дьяконовой пришлось ехать в Париж, в Сорбонну, как делали в то время самые упорные русские феминицистки.
На жизнь за границей у нее не было денег, поскольку родители ее планы не одобрили. Лиза голодала, жила в холодной и неуютной квартире, страдала от неразделенной любви. В итоге девушка потеряла нервы и решила вернуться в Россию, но по дороге погибла в горах Тироля при загадочных обстоятельствах, вызывающих подозрения о самоубийстве. Единственным ее наследием стал «Дневник русской женщины» — её дневник, а также несколько статей, стихов и рассказов.

31 января 1895 года

…Как женщина я не существую для мужчин; но и они как мужчины —Нет для меня таких людей. Вижу в них только учителей — людей, знающих больше меня. Знакомство с ними может быть приятным и полезным, если смогу извлечь что-нибудь для себя. Но если они не могут быть учителями… ни не стоят гораздо выше меня — Тогда для меня их нет; я могу с ними знакомиться, но для меня их нет. ставляют ни малейшего интереса. <...>

9 сентября 1901 года

Я склоняюсь к мысли, что никакое пропагандистское… Любовь не может изменить природу человека. Если человек… н добрым, обладает от природы чутким сердцем, — он бБудет распространять свет добра повсюду. Непроизвольно, вне зависимости от взглядов на мир. Если же нет этого природного дара — Всё напрасно. Можно исповедовать толстовство, духовное искание, штундизм, а также любые радикальные идеи в религии. и...Быть по сути обычным, не выдающимся человеком.

Потому что как есть великие, средние и малые умы, — так и сердца.

Человечеству одинаково нужны и те, и другие.

19 января 1902 года

В жизни моё пребывание составило целый четверть столетия и ещё два года… Это время весьма продолжительное для жизни. я такого бесполезного существа. Какая жизнь полна моих ошибок! Мне кажется, всю жизнь я шла по ложному пути, не понимая смысла происходящего. пора, наконец, разрешить.

Я и решаю… раз навсегда…

Кто пожалеет меня?

Те немногие интеллигенты, которых Я знала. Но постоянно погруженные в «принципиальные вопросы». или собственной личной жизнью, — Никто никогда всерьёз не интересовался моей душой, моим внутренним миром… Не поймут и осудят, беспощадным судом теоретиков, которые всё стараются подвести под определённые рамки.

Елена Сергеевна Булгакова (в девичестве Нюренберг, первая фамилия по первому мужу — Неелова, вторая — по второму мужу — Шиловская), жила с 1893 по 1970 год.

Третья жена писателя Михаила Булгакова вела дневник по его просьбе.
Елена Сергеевна начала записывать события творческой жизни мужа, чтобы сохранить их в случае обыска или ареста. Она обладала способностью емко описывать важные моменты и передавать эмоции. Дневник посвящён её мужу, так же как Елена Сергеевна стала главной героиней его известного романа «Мастер и Маргарита». Булгаков умер в 1940 году — дата смерти останавливает основную часть дневника. В остальной своей жизни Елена Сергеевна фиксировала воспоминания о муже и вела переписку по вопросам его литературного наследия.

1 сентября 1933 года

Сегодня отмечается первый год, как мы встретились с М.А. после разлуки.

Миша требует, чтобы я вела этот дневник. Сам после конфискации своих дневников в 1926 году поклялся никогда не вести их больше. Ему страшно и непонятно, что можно отображать писательский дневник.

8 марта 1940 года

«О, мое золото!» (В Минуту мучительных страданий — от силы. Затем по отдельности, с усилием распахивая рот. го-луб-ка… ми-ла-я.

Записала, когда уснул, что запомнила: «Иди ко мне, я поцелую и перекрещу на всякий случай… Ты была моей женой, самой лучшей, незаменимой, очаровательной… Когда слышал стук твоих каблучков… Ты была самой лучшей женщиной в мире… Божество мое, мое счастье, моя радость. Я люблю тебя! И если мне суждено будет еще жить, буду любить всю жизнь». Королевушка Моя царица, моя звезда, всегда сиявшая для меня в земной жизни! Ты любила мои творения, написанные именно для тебя… Я люблю тебя, обожаю тебя! Моя любовь, моя жена, моя жизнь!

“Любить могла ли ты меня? Скажи же мне, моя подруга, самая верная!”

Варвара Федоровна Степанова (1894 — 1958)

За бескомпромиссность и непримиримость художницу Варвару Степанову прозвали «Амазонкой русского авангарда». Ее мужа Александра Родченко, одного из основателей этого течения в искусстве, Степанова называла Анти — и Анти стал одним из главных героев ее дневников, писем, эссе (и любовных стихов, которые она писала ему в ранней молодости). В ХХ веке женщине позволили выйти из тени мужа или возлюбленного: творчество Варвары Степановой искусствоведы и историки искусства считают совершенно самостоятельным. Помимо живописи, Степанова занималась прикладным искусством (в частности, дизайном одежды и принтов на ткани), книжной и плакатной графикой. Также, активно вращаясь в кругах авангардистской богемы, она была «модным инфлюэнсером».

6 января 1921 года

В последнее время из-за нападок на футуризм часто участвуют в дебатах и безответственно живём.

Атаки недостаточно сильные и бессистемные. Противостоять футуристическому течению фактически невозможно. Спор разворачивается в сфере словесных дискуссий. Сам футуризм порядком надоел. Он настолько изнашился, что защищать его бессмысленно.

Проявляется все большая потребность в сближении современных творцов-левых. Формирование и оформление понятий и положений левого искусства. Прежде всего — В новом искусстве сила заключается в пробуждении от покоя, от бездействия. Возможно, именно поэтому его атакуют.

4 ноября 1921 года

Родченке В пользу его всё говорит. Впрочем, известно ему славу весьма ловкого человека, получающего выгоду как от дружбы, так и от ссоры.

Человек, которому все нипочем, то он там, то он тут — Всегда стремится к чему-то новому и использует то, что начал, только до тех пор, пока не найдет что-то еще более интересное.

Ольга Федоровна Берггольц (1910 — 1975)

Поэтессу, писательницу и драматурга Ольгу Берггольц называли «Блокадной Мадонной» за то, что в годы блокады Ленинграда ежедневно выступала по ленинградскому радио. В жизни Берггольц было много трагических событий до и после Великой Отечественной войны: две ее дочери умерли в раннем детстве, первого мужа расстреляли в 1938 году. Тогда же арестовали и саму поэтессу по делу так называемой «Литературной группы»: ее оговорил под пытками друг семьи Леонид Дьяконов. Ольга Федоровна провела в тюрьме почти полгода и потеряла еще одного ребенка: он родился мертвым.

Берггольц реабилитировали, но заключение, пытки, побои, а также кошмар Блокады (во время которой второй муж поэтессы Николай Молчанов умер от голода) оставили на ней тяжёлый отпечаток и подорвали здоровье. Берггольц ушла из жизни в 65 лет. Ольга Федоровна фиксировала всё происходившее в дневнике, который начала вести в 13 лет под девизом «абсолютная искренность и честность». Искренность и честность предполагали бескомпромиссные рассуждения о политике, откровенность в описании личной жизни, переживаний и болезней, одной из которых был алкоголизм. Из-за «искренности и честности» советские власти запретили публиковать дневники Берггольц после её смерти, и они увидели свет только в XXI веке.

20 июня 1927 года

Зачем притворяться? Зачем скрывать естественное, живое желание физической любви под маской «чистой, святой любовью»? Почему это не «чистое», не «святое»? Мы любим друг друга, и наши тела этого хотят.

1 марта 1940 года

Секрет записываемого сердца нарушен. Даже сюда, в мысли, в душу проникли, осквернили, взломали, подбирали отмычки и фомки. Сам комиссар. Гоглидзе В поиске отзывов о Кирове, полных скорби и любви к Родине и ему самому, искал основания для обвинения меня (придуманного, безосновательного!), в терроре. О, подлость! А крючки, вопросы и подчеркивания в дневниках, которые внесли следователи? На самых высоких, смелых и горьких страницах… х! Так и видно, как выкапывали «материал» для идиотских и позорных обвинений!

9 марта 1942 года

С тех пор, как в этой тетрадке 22 июня 1941 года было записано одно слово, прошло почти девять месяцев войны. В промежутке между этими страницами умещались бы много листов, блокноты, тетрадки — записи, сделанные за дни войны.

Продолжать записи в этой тетради долгое время я не решалась. Как всё до войны, она с записями мучительно ранит. Пусть ранит, пусть. Заслужила я лишь ран и муки. Любят меня люди, заботятся — их глубокое заблуждение. Мне ничего этого не нужно. <...>

ВИгра поглотила Колю, моего Колю, — душу, счастье и жизнь.

Я страдаю отчаянно.